Наука и недвижимость

.

Несмотря на обвальный спад в германо-российской торговле немецкий экспорт в текущем году снова будет рекордным. А вот 2016 год рискует стать критическим. Подробности — от DW.

Внешнеторговые показатели немецкой экономики в текущем году, скорее всего, превысят все даже самые оптимистичные прогнозы. Федеральное объединение оптовой и внешней торговли Германии (BGA) исходит из того, что в 2015 году экспорт из ФРГ по сравнению с прошлым годом увеличится на шесть процентов до одного триллиона и 191 миллиардов евро, а импорт — на четыре процента до 947 миллиардов. Обе цифры — рекордные.

Такие данные привел на пресс-конференции в Берлине во вторник, 27 октября, глава BGA Антон Бёрнер (Anton Borner). Он также выразил уверенность в том, что и будущий год снова станет рекордным для предприятий экспортных и импортных отраслей экономики ФРГ. Но видит Бёрнер и определенные риски.

Главный рынок — страны ЕС

Самым важным — причем, с большим отрывом — внешнеторговым рынком для Германии был и остается Европейский Союз. На его долю приходится по 58 процентов немецкого экспорта и импорта. Особенно радует президента BGA выросший спрос из таких еще недавно кризисных стран, как Испания, Португалия, Италия и Франция. Быстрыми темпами растут поставки немецких товаров также на рынки за пределами ЕС, лидер среди которых — американский.

В первом полугодии закупки фирм из США увеличились по сравнению с тем же периодом 2014 года на 24 процента. На 12,8 процента больше немецких товаров купили клиенты из африканских стран.

А вот надежды, которые ранее немецкие производители возлагали на страны БРИК, оправдались только в отношении Индии, экспорт в которую возрос на 19,3 процента. Поставки в Китай остались практически на прошлогоднем уровне (всего плюс 0,8 процента), в Бразилию они сократились на 2,5 процента. А спад немецкого экспорта в Россию был в первые шесть месяцев 2015 года просто обвальным — минус 31 процент.

Немецкие коммерсанты не доверяют России

«Мы с большой тревогой наблюдаем за по-прежнему катастрофической ситуацией в России, — заявил Антон Бёрнер. — Доверие немецких фирм к российскому рынку радикально подорвано и его будет очень трудно восстановить, даже когда будет урегулирован конфликт с Украиной». Процесс восстановления доверия, по его прогнозу, займет годы, даже десятилетия и при этом, добавил он, пока совершенно не ясно, когда этот конфликт будет разрешен.

Отвечая на вопрос DW, глава BGA пояснил, что ситуацию в России немецкие фирмы считают катастрофической потому, что ее рынок оказался настолько непредсказуемым, что любые крупные инвестиции стали чрезмерно рискованными. «Менеджеры на предприятиях или в банках, оценивающие степень риска капиталовложений в тех или иных сферах, — рассказал он, — не верят, что в России будет стабильная экономическая ситуация».

И причина тут не в санкциях, подчеркнул Бёрнер, причина доморощенная. «Все зависит от самой России, — продолжал он, — ей надо позаботиться о повышении исчезнувшего к ней доверия, но я не вижу даже признаков действий в этом направлении».

Проблемы в торговле с Украиной

Что касается Украины, то немецкие поставки и на ее рынок в первом полугодии сократились на 27,3 процента. Правда, импорт вырос (плюс 8,8 процента), во втором полугодии ожидается некоторая стабилизация в германо-украинской торговле, а со следующего года, когда начнет действовать соглашение о зоне свободной торговли Украины со странами ЕС, и ее оживление.

На экономической конференции в Берлине в конце прошлой недели и немецкие, и украинские политические деятели расхваливали инвестиционные возможности Украины. Канцлер Ангела Меркель (Angela Merkel), например, выступая на этом форуме, указывала на сравнительно низкие кадровые издержки производства, высокий уровень квалификации украинских работников, емкий внутренний рынок, хорошо развитые аграрный и пищевой секторы, а также некоторые сферы машино- и авиастроения.

У немецких коммерсантов, однако, свой взгляд на вещи. Антон Бёрнер называет ситуацию на Украине сравнимой с российской. «Если вы захотите сегодня инвестировать на Украине, — сказал он корреспонденту DW, — то, во-первых, не получите под свой проект денег в банке, а, во-вторых, и сами не станете рисковать, если попытаетесь объективно оценить уровень стабильности и подумаете о по-прежнему не решенных внутриполитических проблемах, начиная с коррупции и заканчивая не знаю чем». Как выразился Бёрнер, земли на украинском горизонте он пока не видит.

Риски 2016 года

Представляя на пресс-конференции в Берлине весьма оптимистичные прогнозы на следующий год, Бёрнер, вместе с тем, назвал 2016 год критическим. О причинах он говорил долго и обстоятельно, было видно, что непредсказуемость развития ситуации на важнейших для немецкой экономики мировых рынках его и в самом деле сильно тревожит.

«Мы чрезвычайно зависимы от экстремальной экспортной ориентированности наших предприятий, немецкий экспорт невозможно компенсировать повышением внутреннего спроса, — говорил Бёрнер журналистам. — Вы ведь не будете есть намного больше, чем едите сейчас, машина у вас тоже имеется, и двадцать галстуков вместо десяти — также ничто в сравнении с миллиардами, которые дает экспорт».

В результате, констатировал глава BDA, благополучие немцев в решающей степени зависит от положения на мировых рынках, а их дестабилизация куда опаснее для Германии, чем для подавляющего большинства других стран. Поэтому немецкий бизнес жизненно заинтересован в ликвидации очагов конфликтов, будь то российско-украинский, подчеркнул Бёрнер, или на Ближнем и Среднем Востоке.

Но больше всего его беспокоит важнейший для Германии рынок — сам Европейский Союз. «Вопрос в том, — указал Антон Бёрнер, — не возобладают ли в ЕС в 2016 году центробежные силы»?

Риск распада Евросоюза он видит по трем причинам. Это по-прежнему не преодоленный долговой кризис в еврозоне, сепаратистские тенденции в Испании, британские и итальянские сомнения в целесообразности дальнейшего пребывания этих стран в Еврросоюзе, рост популярности правопопулистских сил в целом ряде государств ЕС. Наконец, проблема беженцев, способная, по мнению Бёрнера, вконец подорвать основы европейской интеграции, а с ней — и потенциал общеевропейского рынка.